В полете память над рекою жизни

Первый поэтический сборник «Посреди между вами» Валерия ХАЛТУЕВА явлен читателю в 2003 году в Москве мизерным тиражом – он разошелся по друзьям, родным и знакомым. И вот новая встреча с читателем – только что вышла из печати книжка стихов «Еще бегу навстречу жизни». Воспоминания о доченьке-первоклашке, которыми открывается сборник, по прошествии многих лет выльются у поэта всплеском озарения – неожиданным, но полным радостного чувства отцовской нежности и еще того, о чем невозможно бывает выразить. Победы и неудачи, проснувшиеся или вконец истаявшие чувства, осознание своей неправоты, признание ошибок – в стихах слышно сердцебиение поэта. Оно вызывает ответный отклик своей чистотой, свежестью и непосредственностью. В стихах нет игры, она бы сразу бросилась в глаза, нет вызова кому и чему бы то ни было, но есть этакая бесшабашность, удаль, присущие нашему человеку: «Мелочиться не станем: нету денег – займем, нет гитары – достанем, нету женщин – найдем».

Поэт скажет:

Живу, как Бог, без притязаний, Мое грядущее светло.

И вдруг неожиданно, как гром посреди ясного неба, концовка:

Лишь бороздят печали знаний Олигофренное чело.

Далекая юность, дымящаяся воспоминаниями, школьный бал, ребята, рвущиеся в самостоятельную жизнь, ясную и понятную им… «Вопросов нет. Сомнений нет». Все было распланировано: кому поклоняться, чему верить. Эту «школу» прошли миллионы. Мы были ведомыми. И сказать, что на излете лет стали ведущими – не приходится.

Выпускников шумела рать, И, все несложной меркой меряя, Спешили жизнь завоевать, Как скифы Римскую империю.

Пришли новые времена, инициативу перехватили другие, не обременявшие себя тогда, а тем более сегодня, духовной работой. Теперь они диктуют законы и правила, по которым жить остальному люду.

На просторах романтики Лепят новое царство:

Мусора и меркантишки Гоношат государство. Быть в том царстве не хочется, Где добро – за монету, Где ни званий, ни отчества… Да и памяти нету…

Строки на злобу дня звучат вполне пристойно. Как отмолчишься, когда вокруг творится такое! Неужели только ностальгия по прошлому послужила толчком к появлению этого стихотворения? Все повторяется? Не думаю. Появились у нынешней молодежи и вопросы и сомнения. Круто изменилась жизнь, романтические порывы исчезли, как будто их и вовсе не было в природе. Прагматизм и рационализм правят бал. «Нам все казалось в жизни проще, с тобой мы не умели хмуриться», – скажет поэт. И все же жизнь берет свое. Прощание с юностью одновременно радостное и грустное навсегда остается в памяти. И тогда и сегодня.

…Летят девчонки на рассвет, На белых бабочек похожие…

В. Халтуев – поэт лирический. Небольшой сборник, о котором говорим, писался многие годы. Строгий к себе, к слову, он не торопился публиковаться. До поры до времени стихи лежали в столе, ожидая своего часа. Я видел папку с пожелтевшими листками, постеснялся спросить, сколько им лет. Понятно, что хорошим стихам и время не судья – они также чисты и светлы, словно только что сказались. Вот эти, например:

В тайге неистово ликует осень.
Объяты пламенем прохладные леса,
И все неотвратимей к югу сносит
Простуженные птичьи голоса.

Стихи В. Халтуева трогательны, сердечны, я бы сказал, извинительны.

Такая осень… Дай тебя погрею. Ты на прощанье глаз своих не прячь. Заплакал бы, да плакать не умею, Ты хоть немножко за меня поплачь.

Почему ушла любовь, кто виноват – не скажет и сам герой. И чтобы заглушить боль, поэт иронизирует над собой. «Поплачь, что все у нас не понарошку, что непуть я, что чувства не таю, что я, простой любитель женской ножки, нечаянно попался на твою». Замечательно полное значимости и лирики, глубоко волнующее стихотворение:

На столе переставлю цветы. Твое фото возьму, как причастье… … Невозможное Страшное счастье: Входишь ты…

В. Халтуев скуп на слова, однако они самые точные, самые нужные, как говорится, к месту и ко времени. «И страшно вдруг в ночи, что нет конца иного, кричи или молчи – не повторимся снова». Или: «Еще как брага я играю, топчу весеннюю траву. И я умру… когда – не знаю. Я знаю только, что живу. Взметнутся облака густые, пройдет над миром дождь слепой, как будто я у всей России один на всех, один – такой». Поэт скажет без обиняков, нисколько не рисуясь и не наводя лака: «Я внутренне очень красив, поэтому жил нараспашку. Я был, как вино на розлив, и в рюмку, и в кружку, и в чашку…» Лирический герой В. Халтуева разный – добрый и серьезный, разбитной и резковатый, он свой среди своих, чужие – по ту сторону души и сердца.

Вовсю вакханалия – осень! ! Червонно – валютный стриптиз. Все это туфта – о капусте… Душа о другом говорит… По листьям, по тихой по грусти Пройтись и заплакать навзрыд.

Поэт признается: «Я полюбил простые вещи: друзей, махорку, самогон, картошку, омуль, воздух здешний и здешних баб нездешний стон». Трижды повторенное слово «здешний» нисколько не портит стих, не выпадает из строфы, наоборот, усиливает мысль. Такая форма ее подачи определенно тянет на мастерство. Хочу предложить вниманию читателя поразившие меня по своей простоте и в то же время смысловой наполненности строки стихотворения «Мы тратим жизнь на мелкое устройство»: «Мы тратим жизнь на подлое здоровье, которое однажды подведет. Я истекаю временем, как кровью, и мне его никто не перельет. Я истекаю временем и поздно рыдать о том, как сладок миг земной. Я истекаю временем… и звезды мерцают равнодушно надо мной». Вдумчивый читатель думаю, отметит замечательные по душевному настрою, полетности мысли стихотворения «Над нами блещет звездное раздолье», «Тихая несильная», «Казалось осень навсегда», «Пикник на берегу», «Подкрался вечер… и пылает день». Их немало. И все же не удержусь, процитирую одно из них:

В тайге неистово ликует осень. Объяты пламенем прохладные леса, И все неотвратимей к югу сносит Простуженные птичьи голоса.

Хороши, на мой взгляд, миниатюры, написанные опытной рукой. Таковы «Пустынно во дворе», «Весна», «Начало дня», «Растоплю я печь трескучую». Они небольшие по размеру, как и подобает одно-, двух – и трехстишию. Приведу две. Вчитайтесь, вдумайтесь. «Иду в толпе, поглаживая сердце. Оно вдруг заболело, уловив духов полузабытый запах». «Ты, как печальная мелодия Востока. Ты – тонкая струя старинного сосуда… Когда во мне звучит твой голос давний, я замираю…». И в завершение – покоряющая слитность музыки стиха с живой образностью, яркие строфы с чистыми внутренними созвучиями.

По белому пляжу бегу твоим следом – По синей воде до тебя лишь два шага. А в мокрых ладошках – байкальское небо. А в мокрых ладошках – байкальская влага… … Когда-нибудь сердце заплачет некстати По берегу, будто знакомому сроду, Где алая чайка летит на закате, Где кони целуют студеную воду. Где только что, юный, бежал твоим следом, Как пес беззаботный, по кромке Байкала, Где каялся я берегом этим и небом, А ты ликовала… А ты ликовала…

Николай ХОСОМОЕВ
литературовед, Бурятия 24 января 2006 г. № 11 (3651)